Соло Трекинг в Непале: Национальный парк Эверест

2024 Автор: Cyrus Reynolds | [email protected]. Последнее изменение: 2024-02-09 02:50

"Ом мани падме хум."

Я много раз слышал санскритскую мантру во время одиночного похода по Непалу, но на этот раз она была слаще, чем когда-либо. Я перевел взгляд с ланча из нак-сыра на краснощекое лицо шерпа. Он был единственным человеком, которого встретили после восхода солнца. С доброй улыбкой он поманил меня следовать сквозь метель. У него был хороший выбор времени: я устал и потерялся.

Я не знаю, почему замерзание, истощение и одышка звучали привлекательно, сидя на прекрасном пляже в Таиланде двумя неделями ранее. Но, как сказал Джон Мьюир, горы звали, и я чувствовал, что должен идти. В момент безумия я ухватился за рейс в Катманду и начал одно из величайших приключений в моей жизни: 19-дневный поход в одиночку по национальному парку Сагарматха (Эверест)..

Катманду был неспокойным. Я провел несколько дней, торгуясь в тускло освещенных магазинах за подделку для приключений. Затем я схватил топографическую карту - такую, как я научился читать в армии. Базовый лагерь Эвереста - популярное место весной, поэтому я планировал обогнуть национальный парк по часовой стрелке. Если я начну одиночный поход с более тихой западной стороны парка, это поможет избежать самых людных троп.

Я знал, что одиночный поход в Гималаях будет совершенно другим опытом. Одиночество в этих древних местах было бы благословением, и я мог выбирать свой темп. Я планировал нести свои собственные вещи, которые вылились примерно в 30 фунтов снаряжения и воды. Гиды и носильщики полагаются на туризм как источник дохода, поэтому после похода я отдал все снаряжение и оставшуюся валюту непосредственно семьям на тропе.

Безопасность была очевидной заботой. Я обратился за советом к обветренным проводникам, которых встречал в прокуренных пабах Тамеля. Это были забавные персонажи, наполненные историями и жизнью. У некоторых отсутствовали пальцы, потерянные из-за обморожения. Я усмехнулся, когда мне рассказали, как желанны сникерсы на возвышенностях, но они были правы: простое укус замороженного шоколадного батончика поднимало настроение после тяжелого дня на тропе.

Вход в Гималаи

Полет в Луклу в равной степени волнует и пугает, и волнение начинается в аэропорту Катманду. Учитывая, что на одного пассажира разрешено провоза багажа всего 10 кг (22 фунта), были тщательно изучены старинные весы на стойке регистрации. Понятно, что вес вызывает беспокойство при полете в разреженном воздухе на маленьком турбовинтовом самолете. Возбужденные пассажиры болтали на многих языках; приключение было на нас.

При полете в Луклу сядьте слева для лучшего вида заснеженных вершин - при условии, что вы сможете оторвать взгляд от шоу в открытой кабине. В течение 45-минутного полета мы то задыхались от гор, то пялились на второго пилота, который яростно крутил заклинившие рычаги и переустанавливал мигающие прерыватели. Поездка обойдется примерно в 5 долларов в минуту ввоздух, но я чувствую, что получил больше, чем стоит своих денег.

Аэропорт Тенцинг-Хиллари (LUA) в Лукле сомнительно известен как «самый опасный аэропорт в мире». Короткая взлетно-посадочная полоса имеет подъем под углом 11 градусов и заканчивается каменной стеной. Если во время захода ветер меняется, как это бывает в горах, времени на повторную попытку нет. Чтобы совершить посадку, уравновешенным пилотам приходится лететь в гору. Серый гранит заполняет вид через передние окна, пока вы (будем надеяться) не вылетите через несколько мгновений с трясущимися ногами. Перед уходом я поблагодарил наших опытных пилотов. Они казались такими же счастливыми вернуться на твердую землю, как и все остальные.

Несмотря на то, что это дикий полет, вы вскоре понимаете, что это правильный обряд посвящения в Гималаи. Я сразу же заметил покой на тропе. Какофония гудков Катманду сменяется только звуками ветра и звоном бубенцов на яках.

В апреле в Непале низкая влажность, что придает небу резкость и преувеличенную ясность. Мне казалось, что я могу видеть невероятно далеко во всех направлениях, и то, что я видел, было сюрреалистичным. Горные пейзажи слишком совершенны, чтобы их можно было обработать. Мозг изо всех сил старается не отставать. Ни дороги, ни провода, ни знаки, ни заборы не портят величие в любом направлении. Только пирамиды из камней, дружелюбные груды камней, напоминали мне, что я не одинок. Они молча указывали мне путь многими морозными утрами.

На второй день прогулки я прибыл в Намче Базар. Намче - это центр и конечная остановка для предметов первой необходимости, таких как кошки.и пицца. Это также последняя возможность воспользоваться банкоматом. Пекарни предлагают сладости и документальные фильмы по вечерам. Атмосфера социальная и живая. Вновь прибывшие туристы взволнованы тем, что поднимаются выше. Утомленные туристы, спускающиеся вниз, вдвойне рады насладиться новыми вариантами питания и обилием кислорода. Хотя Намче-Базар находится на высоте 11 286 футов, по гималайским меркам это невысоко.

Чтобы быстрее акклиматизироваться, я мудро провела три дня в Намче-Базаре, придерживаясь горной пословицы: «Взбирайся высоко, спи низко». Региональные походы обеспечили интенсивные тренировки, вознаграждаемые исключительными видами. Перед отъездом я заплатил, чтобы принять холодный душ, последний за 16 дней, и купил лишний батончик Snickers на всякий случай.

В национальном парке Эверест нет дорог. Все должны кропотливо нести носильщики и яки. Тяжело нагруженные поезда с яками грохочут по тропам. Мне посоветовали никогда не делить с ними мостовой переход и всегда уступать дорогу дальней от края тропы. Совет попал в точку. Позже меня затоптали, когда несколько животных испугались вертолета, пролетавшего низко над головой. Запаниковавшие звери изрядно потоптали меня и сломали мне палец на ноге, но если бы я был на обрыве тропы, они могли бы столкнуть меня.

Ледяные ручьи и небольшие водопады обычно снабжали меня питьевой водой. Она была прекрасно прозрачна, но я всегда сначала обрабатывал воду. Пока вы не окажетесь на вершине, что на самом деле является вариантом в национальном парке Эверест, вы должны предполагать, что поселение находится выше и отправляет загрязнение вниз по течению. явыпивал более двух галлонов воды в день, чтобы избежать обезвоживания из-за сухого воздуха и подъема на высоту.

По вечерам я толпился вместе с другими туристами у печей на навозе яков в чайных домиках. Разговоры превратились в тарабарщину чисел. Высота остается в центре внимания каждого по уважительной причине: она может стать убийцей, если вы напортачите с математикой. Даже когда все идет хорошо, недостаток кислорода творит с телом странные вещи. Вы физически трансформируетесь, когда вырастают новые капилляры для отвода крови. В недельном походе вы войдете во вкус. Но, по словам врача-добровольца, задержка на более длительное время действительно приводит к тому, что вещи «становятся странными». Она была права.

Сон не приходит легко, независимо от того, насколько вы устали, а сны - это психоделические карнавалы. Тело производит больше эритроцитов для переноса кислорода. Чтобы освободить место, исключаются другие жидкости. Ходить в туалет 10 раз за ночь - обычное дело. К сожалению, эти туалеты слишком часто находятся в конце холодных коридоров в приютах. Худшие - снаружи, в заснеженных сараях, но, по крайней мере, вы сможете увидеть звезды.

Неизолированные домики вдоль тропы напоминают кемпинг в закрытом помещении. Перед сном около 19:00 каждую ночь я наливал кипяток в свои бутылки, чтобы использовать их как грелки для постели. Каждое утро они замерзали под тяжелым одеялом. Многие ночи были проведены в фантазиях о солнечных ожогах и кокосовых напитках на уровне моря. Тем временем облака замерзшего дыхания собирались над кроватью, словно погодные системы.

Пересечение перевала Чо Ла

Я знал, что перевал Чо Ла будет трудным, и это меня не разочаровало. Веселые подсказки на моей карте слишком долго внушали мне ужас: «трудный переход по льду», «опасность падения камней» и «движущиеся трещины». Вертикальный подъем по рыхлой морене и неустойчивому леднику вызывающе стоял на высоте 17 782 футов, блокируя путь к базовому лагерю Эвереста. Чо Ла - это точка, соединяющая западную часть национального парка с популярной тропой на Эверест. Если бы я не смог пересечь его, мне пришлось бы потратить неделю на обратный путь. С трудом заработанные высоты будут утрачены.

Я начал в 4 утра с налобным фонарем, но Чо Ла был более темпераментным, чем обычно. Путь был засыпан снегом из-за зимней бури, застигшей меня накануне. Покрытые льдом скалы скользили и кувыркались, когда я поднимался вверх один. Снег присыпал меня невидимыми горками сверху. В тот день группы не пытались пересечь границу из-за условий. Своими альпинистскими шестами я нащупал недавно запрятанные расщелины. Я чувствовал себя незащищенным и одиноким. Мало что так тревожит, как наблюдение за тем, как валуны размером с автомобиль движутся сами по себе. Я справился с переходом, затем рухнул, чтобы сделать перерыв, пока снег собирался в моей бороде. Я не был уверен, что смогу продолжать, и тут как раз вовремя появился одинокий шерпа, напевая свою мантру.

Я провел две великолепные ночи, восстанавливаясь в Дзонгле, прежде чем отправиться в Горак Шеп, последнюю остановку перед базовым лагерем. Я медленно и благоговейно съел свой последний драгоценный батончик «Сникерс». После двух сценариев зимнего выживания за одну неделю у меня появился новыйпризнательность за удовольствие от настоящего. Честно говоря, я чувствовал себя более живым, чем когда-либо. Испытания в Гималаях трудны, но награда выше.

Прибытие в базовый лагерь Эвереста

Как ни странно, гора Эверест не видна из базового лагеря Эвереста. Я начал свое восхождение на Кала Паттар, соседний «холм», в темноте, чтобы получить лучший вид на саму Святую Мать. На высоте 18 500 футов (5 639 метров) я увидел восход солнца и захватывающий взгляд на вершину этого мира. Молитвенные флаги бешено трепетали на порывистом ветру, пока я задыхалась. Уровень кислорода на вершине Кала Паттар составляет всего около 50 процентов от уровня моря. Что касается многих треккеров, это была самая высокая высота, которую я испытал в Гималаях. Я попытался представить, что должны чувствовать альпинисты с кислородом всего в 33 процента, когда они достигают вершины Эвереста прямо передо мной.

На следующий день, несмотря на ненастную погоду, я совершил трехчасовую прогулку к базовому лагерю Эвереста. Я чувствовал нервозность и головокружение. После целой жизни просмотра документальных фильмов об Эвересте сбылась детская мечта. Когда я приехал, слезы счастья пытались застыть на моем лице.

Вертолеты ревели над головой, когда подвозили припасы. С началом альпинистского сезона атмосфера была бурной и лихорадочной. Я встречался с операторами BBC и National Geographic. Я с благоговением коснулся ледопада Кхумбу, начала маршрута на Эверест и одного из самых опасных участков. Чтобы выйти за пределы того места, где я стоял, требуется разрешение на восхождение за 11 000 долларов.

Как и много раз во время моего похода, я почувствовал резкое падение атмосферного давления. У меня заложило уши, когда быстро налетела плохая погода. Мне пришлось покинуть Базовый Лагерь раньше, чем я хотел, но альтернативой было бы выпрашивание ночлега в чужой палатке! Я поспешил обратно в Горак Шеп. Но когда снег дул вбок, а вокруг меня скользили хрупкие камни, на моем лице была улыбка. Почему-то я знала, что все будет хорошо. Неважно, какие приключения будут в моей жизни, время, проведенное на вершине мира, останется моим навсегда.

Я пел "ом мани падме хум" на спуске.